Псковским реставраторам не хватает средств, чтобы спасти уникальные мелётовские фрески

В деревне Мелётово разрушается уникальная церковь Успения, построенная в XV веке. Классический образец псковского храма, памятник федерального значения за свою 600-летнюю жизнь много раз переделывался и достраивался. Появлялись новые фрески, многие из которых сейчас считаются уникальными.

В 1940-х годах в помещениях памятника разместили хлебопекарню. Чуть позже храм был законсервирован, началась реставрация. И вот теперь спустя полвека церкви вновь требуется срочный ремонт, убедился корреспондент НТВ Николай Булкин.

Древний храм Успения в деревне Мелётово уже давно словно мираж. То, что сегодня тебе открывается под его сводами, завтра может исчезнуть.

В свете небольших окон видна уникальная роспись храма XV века. Но с каждым годом она покрывается новыми трещинами и осыпается.

Аркадий Филинов, художник-копиист: «Фрески, которые находятся особенно на сводах, обвисают под собственной тяжестью».

Для удобства изучения древней росписи в храме установили специальные леса. Но чтобы было что изучать, фрески надо спасать. Эти люди делают то, что в их силах. Специалисты московского центра реставрации имени Грабаря фотографируют живопись, чтобы она не исчезла бесследно.

С этой же целью художники берутся за кисти и краски и копируют древние лики. Для них это еще и мастер-класс от псковских мастеров XV века.

Аркадий Филинов, художник-копиист: «В частях, которые расположены на верхних регистрах, мастеру нужно было два-три мазка, чтобы показать объем лика. Внизу же, где молящиеся могут близко рассматривать лик, художник более мягко и плавно передает объем лица. Художники великолепно знали оптику восприятия человеком росписи вблизи и издалека».

Живопись уникальна, потому что ее сюжеты в другом храме не встретишь. К примеру, есть поучительная история про скомороха. Он перед толпой ругает Богородицу, а потом наказанный ею лежит, лишившийся рук и ног. А ведь часть фресок еще прячется под поздними росписями, и не везде этот пазл специалисты сложили.

В Министерство культуры заявки на реставрацию федерального памятника архитектуры отправляют регулярно, но безрезультатно. Табличка с надписью «Охраняется государством» расположена рядом с одной из самых больших трещин.

Размеры трещин местами уже такие, что можно просунуть руку. Разваливается историческая кладка. Между тем изнутри фрагменты фресок отслаиваются и едва держатся.

Насколько критичны утраты в храме, лучше всех объясняет художник реставратор Адольф Овчинников. Он 50 лет своей жизни копировал мелётовские фрески.

Он скопировал роспись восьми храмов, пять из которых уже полностью утрачены. Мелётовские мастера для него вообще стоят особняком. Вот даже глаза у созданных ими ликов — не черная точка, а белая.

Адольф Овчинников, художник-реставратор научно-реставрационного центра имени И. Э. Грабаря: «Ярко-белый маленький шарик направляет взор. Поэтому он пишет не глаз, а взгляд. Это совсем другое понятие. И весь храм пронизан этими взорами сверху донизу».

Чтобы копии были достойны оригинала, реставратор использовал те же материалы для красок, что и мастера в XV веке. Искал лазуриты у геологов, охру, землю (именно зеленую), делал злаковые отвары ячменя и пшеницы.

Но по его словам, лишь приблизился к оригиналам и к мировоззрению тех мастеров. Особенно жаль, что оно ускользает от нас до конца неразгаданным. 16-скатный храм, простояв столетия, сейчас превратился в слишком хрупкое сокровище.