Брошенная дочь Понаровской рассказала о жизни в аду

Маленькую Бетси — такое имя придумала для приемной дочери Ирина Понаровская — уже давно зовут Анастасией. Она сама стала матерью. Живет в московской коммуналке, воспитывает сына и считает себя счастливой.

Денис Сорокин, журналист: «Она живет небогато, конечно, судьба ее потрепала. Ей всего хватает, она занимается танцами, работает в клубе».

Свою жизнь в детском доме Анастасия вспоминает с горькой усмешкой. Она всем хвалилась, что ее скоро заберет знаменитая мама.

Анастасия Кармышева: «Если я подбегала к телевизору, там радовалась этой мамаше. Наверное, что-то было теплое».

О своей приемной дочке Ирина Понаровская не вспоминала много лет, пока однажды не согласилась принять участие в одном телевизионном шоу. 16-летняя Анастасия увидела по телевизору передачу о певице.

Анастасия Кармышева: «Там фотографии такие маленькие, мои детские. Ирина Витальевна рассказывает печальную историю о девочке, которая когда-то у нее была и потерялась».

Подруга уговорила Анастасию встретиться с приемной матерью.

Анастасия Кармышева: «Ирина Витальевна плачет, страдает. И я всплакнула. Если честно, эмоций не было никаких. А какие могут быть эмоции? Я ее знать не знаю. У меня своя жизнь, у нее своя жизнь. Посторонняя женщина стоит, плачет, просит за что-то прощения. Ок. Обнялись, поцеловались».

Женщина не любит вспоминать о жизни в детском доме.

Анастасия Кармышева: «Детский дом был, мягко говоря, жестокий, очень страшный. Я там прожила около года. Это был ад. Просто ад на земле. Я была налысо побрита, была похожа на пацана, причем зашуганного, жесткого».

Настю вырастила пожилая воспитательница из детского дома.

Анастасия Кармышева: «Мне было настолько комфортно! Я жила в полной любви, заботе. Я не держала ни на кого обид, никакой злости».

Ирина Понаровская предложила Насте переехать к ней в московскую квартиру. Та согласилась и попробовала начать историю с начала. Сын Ирины Энтони принял Настю как старшую сестру. Они были счастливы вместе. Понаровская учила девочку изящной походке и этикету, давала примерять свои платья и строила с ней планы на будущее.

Анастасия Кармышева: «По ее словам, она меня любила, даже сохранила какие-то фотографии, вещи детские. Рассказывала, что пыталась меня искать. Но мое личное мнение: если человек хочет кого-то найти и он тебе нужен, то ты его из-под земли достанешь».

Идиллия продлилась около месяца, начались взаимные претензии. Девочка-подросток примерила мамину бижутерию и пошла в ней в магазин. Ирина Понаровская посчитала это воровством и прогнала девушку.

Анастасия Кармышева: «У меня не было мысли вообще их забирать. Я просто надела и пошла. Не было никакого грабежа. Это был шикарный повод».

Ирина Понаровская: «Это не приемная дочь мне, это посторонний человек, взятая мной случайно от ее беды. Она была такая маленькая, больная, дистрофичная. Я понимала, что, если я не возьму ее, она умрет. Она прощена, эта девочка, но не надо лезть в мою жизнь, потому что ты мне никто. А устраивать против меня акции, очные ставки…. Скажи спасибо, что ты жива осталась. А я в ответе за своего сына, дочери у меня нет».