«Ощущение дежавю»: Тереза Мэй оценила итоги голосования по вопросу Brexit

Героиня «Унесенных ветром» Скарлетт О’Хара в трудные моменты говорила: я подумаю об этом завтра. В субботу так сказали 322 депутата британского парламента. Они хотят подумать о Brexit через 3 месяца вдобавок к 3 годам, минувшим с референдума. Борис считает, что он им этой возможности не даст.

Борис Джонсон, премьер-министр Великобритании: «Я не буду договариваться об отсрочке с Евросоюзом. И закон не обязывает меня делать это».

Борис предлагал либо свою сделку с Брюсселем, либо никакой, и времени дал до конца вчерашнего дня. Депутаты проголосовали за то, чтобы времени было еще минимум 3 месяца, без соглашения не выходить и гонять Бориса в Брюссель на переговоры до 7 потов. Учитывая, что Брюссель ни на какие уступки не готов, целью оппозиции может быть только уморить и загонять Джнгсона отсрочкой.

Джереми Корбин, лидер Лейбористской партии Великобритании: «Сегодня исторический день для парламента, так как мы показали, что не позволим премьер-министру шантажировать нас и обходить закон!»

Мощная оппозиция в любом случае собиралась голосовать против сделки Джонсона с Брюсселем, которую в Лондоне назвали такой же негодной, как прежняя, но хуже. Проект Терезы Мэй эти депутаты отвергли трижды прежде, чем отвергли саму Терезу.

Тереза Мэй, депутат британского парламента: «Я надеюсь, что палата простит меня, если я скажу, стоя здесь, что у меня четкое ощущение дежавю».

Этот день в истории анонсировали как суперсубботу. Борис надеялся на шоколадный день, получил шоковый. Парламент восстал против правительства. Но Джонсон и сделал, что мог, чтобы депутаты его ненавидели. Он грубил, отправлял их в принудительный отпуск, устраивал партийные репрессии инакомыслящим, научил парламент огрызаться. Сегодня глава фракции шотландских националистов сказал, что план Джонсона — это «кидалово для Шотландии». А на улице, узнав, что это самого Джонсона кинули, взвыл от счастья и стар, и млад.

Борис Джонсон как оптимист, очевидно, считает, что стакан наполовину полон, а не наполовину пуст. Brexit поддерживает только половина населения, а он говорит, что представляет волю народа. Люди на площади, представляющие ту половину, что не согласна, более чем рады вырыть ему ту канаву, в которой он обещал сдохнуть, если не выполнит своего обещания.

На миллионном марше требовали второго референдума. Это то же самое, что требовать голову Джонсона. Brexit — его единственное доношенное политическое дитя. Если его отнять, Борис потеряет силу.

В отличие от Терезы Мэй, которая была против Brexit и находилась в положении повара-вегана, разделывающего по заказу гостя тушу барана, Джонсон стоял у истоков Brexit и истово агитировал за него. Если Тереза Мэй могла умыть руки и уйти, не выполнив то, что сама считала неправильным, Джонсон проигрывает и должностью, и душой. Он почему-то верил, что ему удастся с ходу запугать и заболтать половину парламента и половину страны. С ходу уже точно не получается.