Заявление главы МИД Польши об Освенциме вызвало волну негодования

Это, наверное, последняя круглая дата, в которую можно не только увидеть место, где оборвались полтора миллиона человеческих жизней, но и услышать тех, кто в этом аду чудом выжил.

Когда зимой 45-го взвод Ивана Мартынушкина вошел в Освенцим, в живых там оставалось семь тысяч узников. И склады — страшные запасы: вот чья-то обувь, очки, протезы. А еще запах гари. В их дивизии кого только не было: евреи, русские, украинцы, казахи, армяне. Но перед этой круглой датой ему и однополчанам будто заранее объяснили из далекой Варшавы: вас, россиян, здесь не стояло.

Гжегож Схетына, министр иностранных дел Польши: «Может, лучше сказать, что это Первый Украинский фронт и украинцы освобождали? Потому что именно украинцы в те январские дни открывали ворота и освобождали концлагерь».

Так в польском радиоэфире глава МИД страны разъяснил, почему российские официальные гости в Освенциме не так уж важны. Раз назывался фронт Украинским, то и воевали в нем украинцы. Простую логику оценили не все польские слушатели.

Цензурных слов после таких открытий Схетыны в европейской истории с трудом хватало даже дипломатам.

Сергей Лавров, министр иностранных дел: «Я даже не могу комментировать. Освенцим освобождала Красная армия. Там были русские, чеченцы, татары, грузины. Пытаться играть на каких-то националистических чувствах в этой ситуации — это абсолютно кощунственно и цинично».

Евгений Ковалёв, бывший узник Освенцима: «А вот спросить такого простого поляка, которые там жили, они его бы, наверное, разорвали за это дело. Потому что это неправда. Фронт Украинский, так это и что? Там Воронежский фронт. Это что? Воронеж что ли один воевал?»

На пятый день поднявшейся в России волны гнева и глава польского МИД, и его коллеги в ЕС продолжают молчать. Посол Польши в Москве утихомиривает возмущенных россиян: министр, может, и оговорился, но ни к чему все это принимать так близко к сердцу.

Посольство Польши: «Обращаемся с призывом избегать ненужных, увеличивающих эмоции споров, особенно накануне семидесятой годовщины освобождения лагеря».

Язык дипломатии — высокое искусство, но сама формулировка «ненужные споры» в контексте Освенцима дорогого стоит.

Подробности — в репортаже корреспондента НТВ Константина Гольденцвайга.