Новый взгляд на классику: Наташа Ростова родила Наполеона

В бывшем шахтерском городе Реклингхаузен, что на севере Германии, в эти дни происходят страннейшие события. Вишневый сад продают под поля биорапса, «Война и мир» становится торжеством минимализма, а Наташа Ростова рожает Наполеона. Такие события происходят на театральном фестивале в Германии. Корреспондент НТВ Константин Гольденцвайг посмотрел и едва-едва узнал в немецком видении будущего русского театра его славное классическое прошлое.

Это и вправду поразительное прочтение русской классики. Крупнейший фестиваль Германии посвящен в этом году сплошь российской драматургии. Пускай к драматургам сам Лев Толстой себя относил едва ли, за него это сделал режиссер Себастиан Хартманн. Он привез в Реклингхаузен свою пятичасовую «Войну и мир». Кто угодно изображает здесь кого угодно: смешались кони, люди и повествование. Вот вроде бы Курагин, теряющий ногу в бою, но вот он же… Безухов, что ли? А следом Наташа Ростова рожает карлицу, которая тут же оказывается Наполеоном.

Мануэль Хардер, исполнитель главной роли то ли Болконского, то ли Долохова, разъясняет отсталым, что здесь ни к чему следить за героями, угнаться бы за ходом толстовской мысли.

Фоном к мироощущению стали психоделическая музыка и современные аллюзии, злободневные цитаты от российской арт-группы «Война». Раз русская классика и гениальна именно тем, что вне времени, она, твердят немецкие режиссеры, стерпит всякие допущения. И незачем причитать.

«Вишневый сад» здесь — совместное производство Антона Чехова и Люка Персеваля, режиссера, известного в Европе и своим переписанным «Дядей Ваней». В его декадентском «Вишневом саду» еще большее смешение жанров и эпох. Пока Фирс на выводит шансон 70-х, Раневская целуется с вечным студентом Трофимовым, а сам сад должен быть продан, чтобы уйти под поля биорапса. Для зрителя российского — поток сознания, но для немецкого — точное попадание в текущий момент.