«Хлеба год не видели»: жители Суджи рассказали об ужасах украинской оккупации

В Суджу начинают заходить подразделения российской армии, ведется зачистка. Основные бои сместились на запад, там сейчас добивают последние очаги сопротивления ВСУ. Люди, которые здесь месяцами жили в украинской оккупации, наконец-то получили возможность выйти из города. Здесь до сих пор очень много дронов, место пристрелянное. Боец с позывным Имам занимается эвакуацией мирных жителей.

Позывной Имам, российский военнослужащий: «Вчера, когда выезжали, оставались люди, которых мы не смогли вывезти. И они по три-четыре раза у меня перепрашивают: вы точно приедете, вы заберете нас? Я говорил, что обязательно приеду, до обеда буду у вас. Женщина есть одна лежачая, инвалид, ее заберем в первую очередь».

Сейчас противник активизировался и пытается цепляться за последние километры курской земли, поэтому бьет и по гражданским, и по военным. Нужно выводить людей, пока не поздно. По дороге встречаются сожженные машины и уничтоженная украинская техника. Целых домов почти не осталось. Оккупанты поджигали здания, грабили и убивали.

Позывной Имам, российский военнослужащий: «По словам местных жителей, продавали туры в Суджу, чтобы обокрасть тот или иной дом, локацию, адрес, улицу, хорошие дома. Чтобы военные не делали этого, оттуда отправляли людей, а там уже между собой своя, как говорится, ситуация, свой порядок».

Какое-то время можно ехать на машине, но дальше придется пешком. Мост взорван, остался только один пролет. В этом районе работает артиллерия ВСУ, поэтому мост лучше перебегать, так как это одно из самых опасных мест.

Боец с позывным Имам переправляется через реку каждый раз в разных местах, чтобы избежать возможной засады, а потом все так же перебежками, прижимаясь к стенам домов, проходит еще несколько сотен метров. В одном из разрушенных и разграбленных магазинов приходится пережидать минометный обстрел. Местные жители не могут сдержать слез. Они провели 7 месяцев они жили в оккупации, теперь за ними, наконец, приехали.

Юрий, местный житель. «Дом сгорел. Подчистую все погорело. Жил в подвале, у соседей жил. Кидало куда придется, где придется жил. Еду в Курск. Там мои дети, внуки мои, жена в Курске».

Люди рассаживаются, укрываются среди пустых стеллажей, так меньше шансов получить ранение от случайного осколка. Местные жители уже привыкли к атакам и знают, как надо действовать. Месяцы в оккупации дают о себе знать.

Одно из главных приобретений киевского режима в Судже — это магазин «Пятерочка», Он полностью разграблен. Ничего здесь не осталось, кроме мороженого, которое испортилось, и мяса, которое давно протухло. Все остальное украинские оккупанты вынесли.

Взрывы слышны то дальше, то ближе. Складывается впечатление, что украинский расчет вообще не целится и бьет просто в надежде зацепить кого-то. Когда канонада стихла, Имам решился вывести пожилую женщину на инвалидной коляске, все остальные ждут своей очереди.

Позывной Имам, российский военнослужащий: «Пока я не вернусь, вы все остаетесь здесь. Я за вами вернусь. Вы меня поняли? Никто не выходит самостоятельно. Если я не вернусь, значит я умер. Поняли?»

Местная жительница: «Не надо, не надо! Боже, сохрани его».

Беспомощную бабушку в кресле почти бегом тащили два человека — военный и ее сын. Хотя после этого пенсионерка их обоих может назвать своими сыновьями. Когда слышны только отдаленные разрывы вдалеке, кажется, что уже вполне безопасно. Имам возвращается, людей выводят небольшими группами.

Артиллерия молчит, FPV-дронов не видно и не слышно. Когда удалось добраться до пункта эвакуации, чувство тревоги ушло совсем, люди начали рассказывать, как им здесь пришлось. Историй очень много. Бабушка на скамейке возле посеченного осколками дома вспомнила, как после долгих голодных зимних месяцев волонтеры привезли им обычного хлеба.

Местная жительница: «Мы за один присест с ней буханку хлеба сожрали. Как волк голодный поймает какую животину, так и мы с ней ели. Сначала целовали, расцеловали, на колени падали и плакали. Считай, мы хлеба год не видели».

Десятки жителей Суджи, которые пока продолжают оставаться в городе, считаются пропавшими без вести. Каждый день эти списки сокращаются, как только граждане выбираются из опасной зоны.