После процедуры по увеличению губ косметолог посоветовала пациентке «не сосать»

В 2020 году, накануне дня рождения, Вероника записалась к проверенному мастеру и проспала визит. Являться на торжество не в полной боевой готовности не хотелось, девушка решила испытать на себе руку другого косметолога.

Вероника Кошкина: «Когда я увидела работы, я никак не могла подумать то, что это не ее работы, как это позже оказалось. Потому что чуть позже я узнала, что в „секте Емельяна Брауде“ есть такая тема. К примеру, один косметолог сделал хорошую работу, скидывает ее другим, чтобы те выставили и сказали: посмотрите, это моя работа, приходите ко мне. То есть они работают в команде все. И мне понравились отзывы. Я увидела хорошие отзывы, но я не знала, что они не принадлежат ей».

Вероника не знала, что записалась на прием к ученице одиозного Емельяна Брауде. Не насторожил девушку и медицинский кабинет в обычном офисном здании.

Вероника Кошкина: «Мастер записала меня на ближайшую дату. Я приехала к ней. У нее был отдельный офис, а не косметология, в наше время так косметологи работают, поэтому меня это не смутило. Когда я к ней прошла, она спросила меня, какую плотность препарата я хочу, так как есть более мягкие текстуры, а есть более плотные. Я попросила более плотный материал. Обычно косметолог спрашивает про количество миллилитров — 0,5, 0,3, чуть-чуть совсем, может что-то добавить, где-то поднять, где-то опустить, то есть все это корректируется. Она меня не спрашивала, ввела полный шприц. Потом я удивилась, что сумма очень маленькая — 6 250 рублей на тот момент это стоило, хотя один шприц полноценный стоит, 11–12 тысяч».

Айсулу Токаева, врач-дерматовенеролог, косметолог: «Надо прийти, посмотреть, что это за клиника. Надо увидеть лицензию. Должно быть нормально все оформлено. Вы должны понимать, что вы заключаете с клиникой, этим самым договором пациент себя переводит в плоскость безопасности. Вам показывают препарат, про препарат рассказывают, надо посмотреть регистрационное удостоверение, не стесняться. Я нормально отношусь абсолютно, если пациент попросит показать мои дипломы. Это нормально, меня это не оскорбит. Я горжусь своими дипломами. Я еще сяду, все расскажу, где я закончила, что у меня было. Я не из подвала вылезла, поэтому меня эти вопросы нисколько не покоробят».

Вероника Кошкина: «Она ничего не говорила, начала показывать препарат, вскрыла при мне упаковку препарата, который не сертифицирован у нас, он запрещен на территории России, потому что в его составе может быть что угодно. Я не знала, что это за препарат. То есть она мне сказала: вот поплотнее, пожалуйста, держи вот этот прекрасный препарат, все будет хорошо».

Тамара Кормишина, директор фонда помощи пострадавшим от эстетической медицины: «Этот рынок колоссально калечит пациентов. Пока я не погрузилась, честно говоря, я даже не предполагала вот этот формат и объем. Я даже разговаривала со следователем, который вел одно из уголовных дел по реализации и продаже несертифицированных препаратов. Он мне сказал, что сейчас оборот несертифицированных препаратов именно в косметологии превысил в разы оборот наркотических средств. Вы представляете, насколько это мощный, огромный и такой денежный рынок. То есть сейчас он отодвинул даже наркотики. Хотя мы знаем, что наркотики — это всегда было первое. Просто вывозят тоннами, фурами эти несертифицированные препараты. А что это означает? Первое: это ужасное качество. Второе: никто не знает, что там в составе совершенно, они же не проходят никаких клинических исследований, ничего».

Айсулу Токаева: «Почему не рассказать про препарат? Иногда бывает, что мы делаем перед проведением процедуры распечатку, на выбор могу дать препараты, если есть такая возможность и ткани это позволяют. Дальше согласие подписывается. У пациента есть полная информация. На выходе должна быть оплата по карте желательно, чтобы был чек. Что там написано? Что вы сделали? Там написано, что вы были у сапожника, прибили набойки? Или там написано, что это гель такой, или, например, контурная пластика лица, как раньше это называлось. Сейчас это введение синтетических имплантатов в мягкие ткани с целью коррекции формы, называется препарат. Когда вы работаете прозрачно, нет необходимости здесь где-то поджаться, там в угол уйти, тут где-то шариться по углам. Вы так просто не живете. У вас все документы, вы на все вопросы можете ответить, ведется бухгалтерия, у вас есть история пациента, вы можете в любой момент поднять информацию о том, что было».

Вероника Кошкина: «Еще меня смутило ее очень странное отношение, очень некомпетентное. Обычно все косметологи дают наставления: не ходить в баню, сауну и всякое такое, а здесь мне просто сказали „не сосать“. И я не про конфеты. Вот так вот выразилась косметолог».

Смущенная и униженная Вероника поспешила домой готовиться к торжеству, но праздник был вероломно сорван — рубцы, шрамы и отеки обезобразили девушку.

Все выпуски программы «Основано на реальных событиях».