На границе между Белоруссией и Польшей — несколько тысяч беженцев. Все обвиняют друг друга в злом умысле, Россию подозревают в соучастии, Лукашенко обещают горы санкций. Но хватит обсуждать, кто беженцев привез и зачем. Важно то, почему эти люди с готовностью ринулись туда, где их никто не ждет. Этот вопрос принципиальный именно сейчас. Потому что сейчас пойдут, полетят, поплывут вместе с иракцами, сирийцами и ливийцами беженцы из Афганистана. И можно сколько угодно требовать их остановить, но они будут точно так же бросаться на колючую проволоку всюду, куда дойдут.
Европейцы и американцы далеко, для них все угрозы уже чисто теоретические. А Россия и наши союзники в Средней Азии близко. Это к нам пойдут беженцы. Это у нас на границах будет нарыв. Это мы сейчас должны думать, что делать. Пока наша позиция — помогать афганцам. Россия отправила туда три самолета
Как только выгрузили гуманитарную помощь, те же самолеты отправляются обратно, через Бишкек в Россию, вывозя граждан СНГ, которые ждали этот рейс, понимая, что голод может прийти быстро, а хаос быстро не закончится.
Патриция Лалонд, сотрудник института перспектив и безопасности в Европе, бывший депутат Европарламента: «Ведь самое страшное, что там есть афганские талибы („Талибан“ — организация, запрещенная решением ООН. — прим. ред.), то есть политическое крыло, которое пытается вести дипломатические переговоры, а есть пакистанские — группа Хаккани, просто террористы, которые контролируют силовиков, у которых в руках — горы оружия, оставленного американцами».
И эти горы — уже на параде в Кабуле. Американские тяжелые спецмашины и вертолеты «Ми», которые Пентагон закупал в первые годы войны. Этот парад сам по себе — иллюстрация тезиса про дипломатов и армию, которая приходит на их место.
Кари Фасихуддин Фитрат, глава генштаба «Талибана»: «У всех есть армия. Теперь и у нас есть армия. Мы будем защищаться, мы настоящее государство, мы заставим себя слушать».
Джонатан Стил, журналист: «Или мы придумываем, как с ними говорить, или они закрываются. Или мы придумываем, как им помочь, или продолжаем угрожать и обвинять, что они плохо борются с халифатом. Я понимаю, почему именно Россия и ее союзники в Центральной Азии сейчас так обеспокоены. К ним хлынут миллионы, если прорвет плотину».
Таалатбек Масадыков, заместитель председателя Совета безопасности Кыргызской Республики: «После определенных открытых консультаций, которые мы провели с нашими соседями, с нашими союзниками по ОДКБ, мы пришли к единому мнению — беженцев не принимать. До сегодняшнего дня позиция такая».
Пока на границе с Таджикистаном Россия проводит учения спецназа, Путин говорит с президентом Узбекистана о возможных проектах помощи, в Киргизии обновляют парк самолетов на военной базе Кант, помня, как из Афганистана в
Но горные перевалы страшны не только прорывом боевиков, но и наркотрафиком. Судя по отчетам ООН, за последние месяцы наркотрафик из Афганистана вырос очень серьезно. И это означает простое: несмотря на все запреты и обещания новой власти, афганцы вернулись к заработку старым дедовским способом, потому что здесь просто больше нечем сейчас зарабатывать, потому что новая власть не полностью контролирует территорию страны.
Матиас Хофманн, внештатный советник по политике безопасности на Ближнем и Среднем Востоке: «На Западе должны хотя бы попытаться понять, что даже если мы не получим волну терактов или беженцев, нас зальет наркотиками. Другого способа зарабатывать мы афганцам сейчас не оставили. А мы не можем принять реальность и предлагаем деньги тем, кто примет у себя беженцев, как Эрдоган. Это тупик, в который мы сами себя загоняем».