В Русском музее не решаются назвать новую дату переезда экспонатов из Михайловского дворца. Известно, что изначальные сроки были сорваны, исторические шедевры не смогли перевезти до 1 ноября и вряд ли успеют до новогодних праздников. А без этого невозможно приступить к реконструкции внутреннего сервизного двора.
Процесс усложняется еще и тем, что некоторые сотрудники музея и вовсе против переезда и ремонта. Считая, что эти действия могут повредить ценные экспонаты, активисты даже обратились с иском в Куйбышевский районный суд.
Винтовая сервизная лестница сегодня стала эпицентром внутренней и напряженной жизни Русского музея. Прилегающие к Сервизному двору помещения сейчас пытаются спешно освободить перед грядущей реконструкцией, вошедшей в топ самых скандальных проектов Петербурга.
В особой кладовой
Ирина Полякова, хранитель фонда драгоценных металлов Государственного Русского музея: «Всё будет очень медленно. У каждого шкафа есть описи. Я проверю каждую полку, положу в ящик и опечатаю. Это большая, тяжелая работа».
И дело не только в том, что здесь вокруг — серебро и золото. Драгоценные камни разных размеров, украшающие старинные книги, оклады, венцы могут просто осыпаться при неправильной упаковке. Поэтому к ним допустят только реставраторов.
По такому же принципу будут перевозить и другую кладовую — древнерусского искусства. Но в отличие от первой на Сервизную лестницу она не вернется.
Тем временем из павильона Росси уже съехали методисты и фотолаборатория. Готовятся к перемещению фонд мебели — его перебазируют в Михайловский замок и фонд ткани.
В том числе такой способ освобождения площадей и закрытие части экспозиции вызывает у противников реконструкции и как следствия — перемещения музейных ценностей — яростный протест. Это при том, что многие отделы давно и остро нуждаются в ремонте. Вопрос в приоритетах и методах, отмечает корреспондент НТВ Катерина Правдина.
Оксана Лысенко, старший научный сотрудник Государственного Русского музея: «Ни в одном из наших фондов нет автоматической системы пожаротушения. Ни в одном. И вместо того, чтобы озадачиться этой серьезной проблемой, мы поставлены перед фактом, как перед Третьей мировой войной, срочно эвакуировать произведения».