России не хватило голосов на «Евровидении»

Сегодня ночью миллионы европейцев не спали. В немецком городе Дюссельдорфе завершился музыкальный конкурс «Евровидение-2011». Победил азербайджанский дуэт. Россиянин Алексей Воробьёв занял 16-е место.

Корреспондент НТВ Константин Гольденцвайг наблюдал за поп-схваткой и оценил выступление артистов.

До финала оставалась пара часов, но для «Рэд-уан» (RedOne) — продюсера российского артиста Алексея Воробьёва — кто выиграл, было уже очевидно.

Представитель продюсерской фирмы: «Сейчас вершится история. Нет, я серьезно. Это такая раскрутка. Ты выступаешь со своей песней перед сотней миллионов зрителей».

И это лишь те, что смотрели финал дюссельдорфского «Евровидения» по телевизору, а ведь были еще и тысячи одержимых, что слетались в Германию со всего мира. Кто не в силах сыскать заветный билетик, осаждали бары на Рейне.

Артур Брендель: «Представляя себе то, что мы сейчас увидим, я понимаю, что на это никаких денежных средств не жалко. Это во-первых. А во-вторых, такой шанс выпадет, может, один раз в жизни».

Если точнее, то раз в году. И год за годом. Законы жанра неизменны: на сцену один за другим выходит полсотни людей, здесь именуемых звездами. Затем, как могут, поют песни, что годом позже вряд ли кто вспомнит. Потом еще выберут главного, но главное-то не в этом, а в том, что бюджет «Евровидения» — 25 миллионов евро — должен любой ценой окупиться, и значит, шоу должно продолжаться.

Алексей Воробьёв, певец: «Я репетирую с прыгалками. Я пою песню и прыгаю. Естественно, дыхание привыкает к тому, что оно все время сбивается, и я отлично чувствую себя на сцене».

Репетировать с прыгалками Алексею, бывшему солисту фольклорного ансамбля «Услада», нужно, чтобы в середине номера выдать цирковое сальто. Потом еще поскакать так и эдак. В программе также светящиеся кеды, народные напевы и свежая сенсация для прессы — не проходите мимо: певец Воробьёв расстался с актрисой Акиньшиной. Когда традиционные пиар-ходы исчерпаны, в ход пущен последний козырь. Показав на сцене владение английским, с русским матерком обратиться к родине. И родина благодарна.

Олег Лобачёв: «Шоу, в общем, получилось довольно приличное. Прыжки, конечно, немножко мешают петь, но, в общем, он справляется».

При таком раскладе, сколько нот в этой песне и попадает ли в них исполнитель, едва ли имеет значение. Тут, впрочем, стоит объяснить, о чем именно на 50-тысячном стадионе Дюссельдорфа поет Алексей Воробьёв. «О-о-о, — поет Алексей, — Я иду, чтобы завоевать тебя. О-о-о, я бегу за тобой. Я заполучу тебя потому, что знаю, ты меня тоже хочешь». Ну, и так далее.

Когда «Рэд-уан», марокканский продюсер тульского исполнителя, говорит, что это и есть попадание в десятку, он на самом деле не ошибается. «Евровидение» — уже много лет конкурс не песни, а прихлопов, притопов. Кто топнет громче, тот и победил. Еще хорошо, если страны топают вместе, голосуя не за музыкантов, а друг за друга, как родители и соседи на детском утреннике. Французы за испанцев, боснийцы за сербов, армяне за грузин, кукушка за петуха. В итоге птица всякого полета может победить.

Ведущий: «Азербайджан — первое место, Италия — второе. Швеция — третье».

На «Евровидении» все чаще говорят: выиграл не исполнитель, а страна. Для страны это значит, миллионный бюджет через год можно будет осваивать ей. Для артистов же шанс во второй и обычно в последний раз в жизни спеть свой хит на стадионе.

Исключений почти не бывает. Немецкая певица Лена, фаворитка прошлого года, по глупости своих продюсеров придя на «Евровидение» и в этом, заняла почетное 10-е место. У России — 9-е только с конца. Хотя важно ли это?