Голос своего времени

Сегодня в Центральный дом литераторов, держа в руках цветы и томики стихов Андрея Вознесенского, приходили сотни его читателей. На гражданской панихиде собрались известные артисты, режиссеры, писатели, в том числе шестидесятники, с которыми когда-то Вознесенский собирал стадионы.

В траурных речах поэта называли «человеком свободы» и «доктором сердец», а его стихи — «бьющими и разящими». После отпевания гроб перенесли в старую часть Новодевичьего кладбища, где Вознесенского похоронили рядом с родителями.

Корреспондент НТВ Юрий Кучинский — о церемонии прощания.

Похоже, время стало фильтром, через который не прошло все преходящее: успех, слава, ореол диссидентства. Сегодня с поэтом, собиравшим стадионы, прощались в очень камерной обстановке. Из десятков тысяч поклонников пришли только несколько сотен, но настоящих ценителей.

Евгений Рейн, поэт: «Мы хороним замечательного поэта, который больше полувека был главной энергетической силой современной русской поэзии. На нем держалось очень многое, все силовое поле. И он, я думаю, устал. Его великая энергия кончилась, и он ушел, чтобы остаться с нами навсегда».

Валерий Золотухин, народный артист России: «Ощущение сиротства. Ощущение ухода того, что, казалось, живет с нами вечно. Вот жил Андрей и было легче».

Владимир Вишневский, поэт: «Хотелось ему васильки сегодня принести, но васильков еще нет… „Непобедимый синий завет,/ небом единым жив человек…“ Так можно читать много и много».

У подъезда Дома литераторов не было ни очереди, ни давки — люди в основном подходили по одному. Но уже в зале из этих одиночек вдруг составлялась непрерывная цепь, и гроб на сцене ни на минуту не оставался без внимания.

Пришли друзья, поэты и писатели. Евтушенко читал посвящение. Приехали актеры. Николаю Караченцову это было явно не просто, но он, очевидно, никак не мог не почтить память человека, написавшего «Юнону и Авось».

На похоронах нечасто читают стихи раскатистым громким голосом, но сегодня их было много и к месту.

Вениамин Смехов, народный артист России: «Вы, третья с краю,/ с копной на лбу, / я вас не знаю./ Я вас люблю!/ Чему смеетесь? Над чем всплакнете?/ И что черкнете, косясь, в блокнотик?/ Придут другие — еще лиричнее,/ но это будут не вы — другие».

И вряд ли кто-то специально учил эти стихи, чтобы сегодня прочитать на панихиде. У поколения шестидесятников они въелись в память еще тогда, во времена легендарных встреч в Политехническом. Ведь Вознесенский был настоящим русским поэтом, тем самым, который в России больше, чем поэт. Сегодня говорят, ему диктовало время, а он был его голосом.

Михаил Швыдкой, специальный представитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству: «Он был свободен в слове и свободен в жизни. Он был подростком почти. Если вы помните его фотографии конца 50-х годов, это совсем мальчик. Но он завораживал десятки тысяч людей именно потому, что он был свободен».

Марк Захаров, народный артист СССР, руководитель театра «Ленком»: «Ему удалось сказать то, о чем мы все думаем мучительно. „Не мы повинны в том, что половинны. Но жаль…“ Вот почему мы половинны и кто в этом виноват — мы, другие или все вместе? Это остается большим сложным, космическим вопросом, который повис над всеми думающими людьми России».

Андрея Вознесенского похоронили в Москве, на Новодевичьем кладбище, рядом с могилами его родителей.