Доноры и реципиенты костного мозга встретились в Петербурге

Первые два года после пересадки стволовых клеток от пациента тщательно скрывают имя донора. Это делается как из соображений морали, так и для того, чтобы избежать возможных манипуляций. В самом начале реципиент знает только пол донора, его возраст и вес. Но во многих случаях между этими двумя людьми уже существует некая неуловимая связь.

Олеся Григорьева, реципиент: «Когда я сдала кровь, ее отправили, сказали, что у меня нашелся один-единственный донор. Сказали не знаем, согласится ли он или нет. Я сразу поставила цель, я сказала, что мой согласится».

И он действительно согласился, как и сотни других доноров, которые также ничего не знают о своих реципиентах кроме пола, возраста и веса. Этот волнительный момент, когда абстрактная идея донорства приобретает черты конкретного человека. Особенно, если пересадки клеток ждет ребенок. Ведь его родители также гадают, что за человек готов спасти жизнь их малышу.

Ирина Крицкая: «Единственное, что точно я знала и понимала и как-то почему-то вот видела, это добрые глаза. Я говорила, что у нее должны быть добрые глаза».

Марина Сабирова: «Первый раз мы увиделись, это была видеосвязь, мы плакали. Мы говорили и плакали. Вместе плакали».

Фактически незнакомые ранее люди становятся близкими родственниками. А может быть, они ими и были, поскольку для приживаемости клеток необходимы близкие генетические совпадения. Не случайно говорят, что донор и реципиент часто похожи.