История вакцинации: как Россия победила оспу

За единый лот — потрет Екатерины II пера Левицкого и письмо императрицы о пользе вакцинации — на аукционе попросят от 80 миллионов рублей.

Екатерина МакДугалл, директор аукционного дома MacDougalls’s: «Как она пишет, „вред великий особливо в простом народе от оспы“, необходимо учреждать прививочные пункты. И говорит о том, что прививочную кампанию нужно проводить повсеместно».

В то время прививку делали просто — в рану на теле клали частицы оспин больного. Если сама натуральная оспа при обычном заражении вызывает лихорадку, сыпь и летальный исход от 20 до 90%, то смертность от той примитивной прививки — около 2%. Рискнуть и начать прививочную кампанию императрица решила с себя. Она благополучно перенесла симптомы болезни, и тогда привиться захотели и придворные. В народе же прививка от оспы популярной не стала. Но первый опыт массовой вакцинации все же удался.

Елена Вагина, заведующая музеем истории медицины МГМСУ им. А. И. Евдокимова: «В армии массовые прививки начали проводить уже со времен Екатерины II, именно в армии, и военные были очень неплохо защищены от этого тяжелейшего заболевания».

Через 28 лет появится более безопасная прививка на основе уже коровьей оспы. Тогда же появилось слово «вакцина» — от латинского vaccinus, то есть «коровий».

Елизавета Шатухина, сотрудник музея Сеченовского университета: «Делалась насечка на коже, заносился вирус коровьей оспы. Человек мог переболеть либо очень легко, либо бессимптомно, либо даже не заразиться».

По указу Александра I были открыты оспенные дома — попросту пункты вакцинации. Одином из первых пропагандистов и организаторов вакцинации в России стал выдающийся врач Ефрем Осипович Мухин. Он провел первую противооспенную вакцинацию в 1801 году. Тогда же стало понятно, что население на коллективный иммунитет придется уговаривать. Придется много объяснять и растолковывать, поскольку вместе с первой вакциной от оспы появились и первые антипрививочники.

Елена Вагина, заведующая музеем истории медицины МГМСУ им. А. И. Евдокимова: «Прививаться не хотели. Не хотели даже материал давать. Бытовало такое мнение, что если вскроют оспенный пузырек, то человек умрет. И это тогда они еще слова „ДНК“ не знали. И не знали слова „чип“».

Но по большому счету прививочная компания начала XIX века удалась.

Елизавета Шатухина, сотрудник музея Сеченовского университета: «До 1810 года около миллиона человек получили прививку этой вакцины — безопасной для человека коровьей оспы».

Оспу тогда смогли только усмирить, но не одолеть. Первая настоящая победа — на счету уже советской власти. В 1919 году Ленин издал указ о всеобщей вакцинации.

Сергей Нетёсов, профессор НГУ: «У нас в стране оспу ликвидировали еще в 30-х годах. И это, конечно, происходило не очень-то добровольно. Сами понимаете, какие были времена. Но факт есть факт. У нас не было заболеваний оспой вплоть до случая с художником в 1959 году».

23 декабря 1959 года художник Алексей Кокорекин вернулся из поездки в Индию. Через шесть дней он скончался от оспы. Есть версия, что перед путешествием он подкупил врача и получил фальшивую справку о вакцинации. Как бы то ни было, с ним страшная зараза вернулась в Москву. Столицу полностью закрыли на карантин.

Елена Вагина, заведующая музеем истории медицины МГМСУ им. А. И. Евдокимова: «Надо сказать что советская власть с этим хорошо справилась. В день прививалось в Москве 200 тысяч человек».

При том что численность населения столицы тогда составляла чуть больше пяти миллионов человек. С момента заноса инфекции в Москву до устранения вспышки прошло 44 дня. Повторения никто не хотел.

Сергей Нетёсов, профессор НГУ: «СССР был первой страной, которая предложила ликвидировать оспу во всем мире. Это сделал наш выдающийся вирусолог Жданов на генассамблее ВОЗ».

Предложение приняли единогласно. На ликвидацию страшной болезни по нынешним меркам потратили больше 2 млрд долларов. Только СССР предоставил полтора миллиарда доз вакцины.

Вирус оспы, унесший в только ХХ веке до 500 миллионов жизней, стал считаться полностью побежденным. Официально его штаммы в виде образцов есть только в двух лабораториях мира — в США и России.