Поклонники Бродского отмечают 80 лет со дня рождения поэта

В честь дня рождения поэта в Сети организовали музыкальный онлайн-марафон с участием российских звезд, а также подготовили виртуальную экскурсию по его будущему музею в Санкт-Петербурге.

Иосиф Бродский, «Ниоткуда с любовью», журнал «Новый мир», 1987 год, начало перестройки. Публикация как официальное признание поэта. С нее и началось то, что вполне можно назвать гаданием на Бродском. Открыть наугад любую страницу, ткнуть пальцем в строчку и убедиться, насколько гениальная поэзия еще и актуальна.

Диссиденты и советские демократы первой волны обожали декламировать «я входил вместо дикого зверя в клетку». В те времена, когда немногие знали отчество Бродского, разные силы пытались поднять его на щит в качестве символа борьбы с чем-нибудь, но Иосиф Александрович мягко уклонялся.

Все без исключения его биографы проклинали государственную систему, отправившую невиновного человека в ссылку, а он сам относился к ней с необъяснимым пониманием. Политические эмигранты все время пытались использовать формулу «вот мы с Бродским», не упоминая при этом, что его из страны выгнали, а они уехали сами.

В 90-е годы в моду входила уже другая строчка. Широкая публика, сознательно игнорируя разницу между автором и лирическим героем, жила ожиданиями, что Иосиф Бродский непременно вернется умирать на Васильевский остров. Хотя сам он по этому поводу говорил: зачем мне возвращаться, все, кто мне был дорог, или умерли или вышли за кого-нибудь замуж.

Особую популярность тогда приобрели строки про Гоголя в бескозырке и далее про крановщицу. Не знать стихов Бродского в компаниях, претендующих на интеллигентность, стало постыдным. Но тут поэт умер. И в гаданиях на Бродском наступило философское затишье.

Уже успело вырасти целое поколение людей, люто ненавидящих советское прошлое, которого они не застали. В соцсетях замелькало «если выпало в империи родиться, лучше жить в глухой провинции — у моря». Шоком для многих стало стихотворение «На независимость Украины». Кто-то неоднозначно воспринял «Литовский дивертисмент». Иосиф Александрович, невзирая на новые времена, так и остался неудобным для широкого социального использования поэтом. И его почти уже оставили в покое, как грянул карантин.

В последние пару месяцев только прожженный маргинал не набирал в мессенжерах фразу «не выходи из комнаты, не совершай ошибку». Следующую строчку про Шипку понимали не все, но это уже было неважно. Подавляющее большинство постящих имели такое же отношение к поэзии, как фраза «а за электричество, что, Пушкин, платить будет?»

Времена изменились, впервые к строчкам Бродского попыталась прильнуть не идеология, а обычная сетевая мещанская пошлость. Видимо, это знак, что, как и Пушкин, Иосиф Александрович, вопреки своему желанию, ушел в народ.