Малолетние гении: насколько безопасно раннее развитие

Судьбы многих чудо-детей XX века были печальны. Юная поэтесса Ника Турбина, выпустившая первый сборник в 8 лет, позже очень переживала из-за того, что интерес публики к ее взрослым стихам был невелик. Она злоупотребляла алкоголем и выпала из окна в 27 лет. Художница Надя Рушева умерла от кровоизлияния в мозг в 17. Паша Коноплёв, который в 3 года читал и решал сложные задачи, удивляя всю страну, в 18 получил диплом вуза, а в 29 умер в психиатрической больнице. Что и на каком этапе может пойти не так?

В детском саду с малышами, едва начавшими говорить, разучивают буквы и проводят занятия по раннему развитию. Чтение, счет, пение, рисование, мелкая моторика — все в виде уроков по 5–10 минут.

Елизавета, воспитательница: «Танцевали мы по методике Железновой, использовали пособия Монтессори, когда знакомились с геометрическими телами, развивали мелкую моторику, когда вылавливали круги».

Педагоги говорят, что родители все чаще ставят перед ними конкретные задачи. Например, чтобы отпрыск выучил английский и мог общаться с няней-иностранкой, или хотят подготовить к поступлению в престижную школу, а для этого нужно хорошо читать и считать. Но чаще мамам и папам просто не терпится выявить любые таланты ребенка, чтобы понять, чему в будущем уделить внимание.

София в свои 5 лет знает уже три языка. Армянский — ее родной, на английском она начала говорить, когда родители жили за рубежом, а по-русски говорит в России. В садике выявили у девочки еще склонность к логическому мышлению и рисованию и теперь прицельно развивают. Мама и папа при этом говорят, что стараются не перегружать ребенка.

В одном из садиков занятия стоят 80 тысяч рублей в месяц, и это еще не самый дорогой вариант. На любой спрос найдется предложение. В Москве есть даже специальная школа для воспитания героев, она обойдется в 150 тысяч рублей в месяц. И абы кого сюда не берут. По сути, это элитный клуб для детей из состоятельных семей, так что желательно наличие рекомендаций. Но стоит ли так наседать на детей? Правда ли раннее развитие гарантирует им жизненный успех?

Мария Ниденс — россиянка, которая живет в Германии. Она делится своим не во всем позитивным опытом. Со старшим сыном Бастианом она занималась сама по методике Глена Домана, показывала карточки с животными, цифрами, геометрическими фигурами. В результате уже в 2 года ребенок считал до 15, знал названия предметов и животных на немецком и русском. Но дальше что-то пошло не так. Мария обнаружила, что сын узнает предметы только на картинках, а слово «кошка» для него означает не само животное, а карточку с рисунком. Сейчас мальчик пошел в школу, а мама окончательно убедилась, что те знания с пеленок ничего не дали, скорее, наоборот.

Мария Ниденс: «Старший ребенок немножко был одно время замкнутый и стеснительный, возможно, из-за того, что мы принуждали его к каким-то занятиям, которые он не очень хотел, но не мог отказать маме. С младшим ребенком такого нет, он более активный, общительный, дружелюбный. Образовательный пресс в раннем возрасте — это плохо».

К этому выводу приходят и психологи, которые работают с последствиями подобного давления со стороны родителей.

Ольга Драгая, психолог: «Следят не всегда, нравится ли ребенку. А очень важно, чтобы нравилось. А родители обычно как отвечают? Он же маленький, что он может понять? И вот он так 18 лет оттрубил, потом прямиком на работу. Детства не было, юности не было, отрочества тоже не было. Выживают люди, у нас человек очень живучий. Но травм много, психологических травм много».

Мария говорит, что с младшим сыном они стараются больше играть, гулять в лесу, обсуждая увиденных животных и растения. А москвичка Ксения Несютина даже сменила профессию из-за того, что разочаровалась в идее раннего развития. Когда ей и ее мужу Антону было слегка за 20, в молодой семье появился первенец Глеб. Родители его активно развивали, мечтая, что он продолжит династию — станет, как мама и папа, инженером-программистом и будет заниматься спортом.

Антон Несютин, папа: «Даже не знаю, почему, но какая-то мания была с этими бассейнами. Были и личные инструкторы, и в группе с малышами».

Ксения Несютина, мама: «Наверное, чуть больше 6 месяцев ему было, я методику Домана узнала, давай скорее эти карточки делать»

Через пару лет мальчик начал заикаться. Но как только родители перевели его на более свободный режим, все прошло.

Ксения Несютина: «В какой-то момент я натолкнулась на мысль, что это, может быть, какая-то перегрузка нервной системы».

Инженером, как мечтали родители, Глеб быть не хочет. Сейчас ему 11 лет, он увлекся журналистикой и ведет блог о железной дороге и поездах. А Ксения, начав разбираться со здоровьем сына, получила образование психолога и теперь помогает другим родителям понять, какие занятия и в каком возрасте полезны. Ну и, конечно, двух младших детей ускоренно развивать Несютины уже не стали.

Никто не говорит, что развитием детей заниматься не нужно, главное, не делать из ребенка средство для достижения амбициозных целей взрослых. Программа «Чудо техники» напоминает, что успехи в искусствах и науках в раннем детстве счастье на всю жизнь приносят далеко не всегда.