Вкус дореволюционного качества

Сегодня в Москве участники экспедиции «Арктика-2010» рассказали подробности эксперимента, начатого аж в 1900 году, с тех пор превратившегося в масштабный проект. Ученые и специалисты Росрезерва отправляются на полуостров Таймыр, чтобы проверить качество продуктов, оставленных там русскими полярниками более 100 лет назад.

Зачем это нужно, и о том, что находится в уникальном хранилище, узнал корреспондент НТВ Юрий Кучинский.

Консервную банку, как антикварную ценность, бережно укладывают в сухую коробку. Действительно, раритет: банка — ровесник XX века. Но эти кислые щи 110-летней давности, по оценке ученых, и сейчас свежие.

Андрей Лисицын, вице-президент Российской академии сельскохозяйственных наук: «Запах чистый, свойственный щам с мясом и кислой капусте. Посторонний запах отсутствует. Вы понимаете, они еще там остались и продолжают храниться».

Продуктовую заначку из консервов, крупы, чая и сахара в вечной мерзлоте Таймыра оставил русский исследователь севера Эдуард Толь. Только сам он к этому складу калорий не вернулся, погибнув в одном из походов. Дневники полярника позднее опубликовали. И спустя 70 лет экспедиция уже советских ученых распробовала вкус дореволюционного качества.

Участник экспедиции: «Щи с мясом и кашей, продукты, которыми питалась экспедиция Эдуарда Васильевича Толя, которые пролежали с 1900 года».

Во времена советского дефицита холодильников на советской же мобилизационной экономике, всегда копившей жирок на случай войны, за идею ухватились. Так началась серия экспедиций на Таймыр. Понемногу доставали припасы Толя, добавляли свои. Шесть лет назад раскопали снова. Оказалось: советские консервы тоже хранятся неплохо, а вот сырокопченая колбаса (даже ее тогда зарыть не пожалели) все-таки запахла.

Экспедиция, которая отправляется завтра, вооружена поосновательнее советских полярников, которые мерзлоту долбили киркой и ломом. И цели ставит помасштабнее — сказывается норвежский опыт с их хранилищем селекционных семян на Шпицбергене. Да и своя историческая память подсказывает цели.

Юрий Кобыляцкий, заместитель директора научно-исследовательского института хранения: «В блокадном Ленинграде не пропало ни одного зернышка из государственного семенного фонда. Тогда уже сотрудники фонда думали о мирном послевоенном будущем, о том, что будет на столе у наших потомков. Поэтому с этой целью мы сейчас открываем эту программу».

Сейчас на Таймыре около нуля. Правда, шквалистый ветер возможен. А жить участникам экспедиции придется по старинке, в палатках. Техническая задача, в общем, не слишком сложная: откопать старое, зарыть новое, сравнить, какая упаковка лучше. Главное, чтобы белые медведи не добрались ни до еды, ни до людей. Впрочем, опытным полярникам не привыкать.

Владимир Леденев, руководитель экспедиции, заведующий отделом научно-исследовательского института продуктов пищевой биотехнологии: «Ракеты о сигнале, взрывпакеты, у медведя есть чутье, он сразу понимает».

Ну и главное: эту экспедицию должны ждать какие-то весомые итоги случайно, по сути, начатого эксперимента. Стоит ли вообще в промышленных масштабах закапывать еду в мерзлое болото? Вечная мерзлота, она вроде как огромный природный холодильник. Причем, в России он, похоже, самый большей. У нас промерзает около 60% всей территории.

Причем, это холодильник универсальный. Скажем, желтый и голубой сегменты как верхние полки для фруктов, овощей, молока — здесь еще подтаивает. А дальше — белый, и это уже настоящая морозилка для мяса. Только вот бегать в этот холодильник далековато. Пожалуй, похудеешь быстрее, чем наешься.

Экономисты еще не подсчитали, насколько выгодно хранить продукты на Крайнем Севере. И экологи сомневаются: мол, из-за глобального потепления холодильник к концу века может и разморозиться.