Прилепин: Сталин — это готовность населения России к жертвам

Вопрос: «65 лет прошло — а такое ощущение, что Сталин и не умирал вовсе, а по-прежнему является активной, действующей политической фигурой…»

Захар Прилепин: «Это действительно так, потому что отношение к Сталину способно повлиять на рейтинг тех или иных персонажей, но самое главное — фигура Сталина по-прежнему влияет на самосознание русского, российского человека, колоссальных масс населения. И здесь есть как минимум две компоненты. С одной стороны, желание какой-то части общества, униженных и оскорбленных по делу или незаслуженно — желание этой части общества отомстить всем своим обидчикам и как-то наказать всех тех, по чьей вине они страдают. С другой стороны, безусловно, как это ни парадоксально звучит, Сталин — это высокая готовность населения России к каким-то жертвам во имя мобилизации, во имя справедливости и во имя победы. Вот эти три вещи так или иначе в народном сознании слиты, соединены с фигурой Сталина».

Вопрос: «На ваш взгляд, у кого сегодня самая большая „потребность“ в возвращении Сталина? Вот вы в упомянутой нами программе „Уроки русского“ говорили, что в Сталине сейчас видят некий „дух отмщения“. Кто, кому и почему должен мстить?»

Захар Прилепин: «Вы понимаете, сегодня наша страна, Россия, и все население России, большинство населения России, переживает такой сильнейший психологический стресс, психологический тремор. По, собственно, одной достаточно банальной причине. Дело в том, что Россия при всех своих стараниях после 91-го года, после всех своих психологических, территориальных, экономических и политических потерь, она не вписалась в благословенный Запад, в благословенную Европу. Нас не приняли как составную часть Европы. Нас отринули. И все эти скандалы всевозможные — и допинговые, и санкционные, и экономические, и русско-украинские, российско-сирийские и какие угодно, которые из одних выпусков новостей в другие перекочевывают уже три-четыре года, — вот все это в народе создает ощущение: „Доколе это будет происходить? В чем, собственно, дело? Кто нас от этого сможет защитить?“ И в этом смысле Сталин воспринимается как такая фигура защиты.

Стоит, наверное, напомнить, что во время Великой Отечественной войны Россия потеряла 27 миллионов, из них 19 миллионов 400 тысяч человек — это не боевые потери, а это мирное население. Причем мы потеряли в основном за первые два года войны, за 41-й и 42-й. То есть, по сути, объединенная Европа в лице Германии, Италии, в меньшей степени — Испании, Болгарии и Хорватии — всех, в общем, участников гитлеровской коалиции, они устроили на территории советской России три-четыре холокоста. Это несравнимо с войной с Наполеоном и даже с ордой, с поляками и со шведами. Это была война на уничтожение русского населения, российского населения. Убили каждого четвертого белоруса, каждого пятого украинца, русских косили косой, евреев. Это был просто тотальный кошмар. И Европа про это помнит, Европа про это знает и ей нужно как-то стрелки перевести на что-то другое. Вот Сталин. Сталин — зло. Сталин — беспредел. Сталин — ужас и кошмар. Слушайте, Сталин — ужас и кошмар, Сталин — зло, но это наше зло и наш ужас и кошмар. А вот давайте мы лучше о вас, дорогие европейцы, поговорим. Каким образом вы, просвещенные европейцы, взяли и убили 19,5 млн мирных людей за два года? Как же вы достигли таких удивительных результатов? Мы им за это не предъявляем, а они нам за Сталина предъявляют. Вот в этом есть удивительный парадокс новейшего времени».

Вопрос: «Для одних Сталин кровавый тиран, для других — эффективный менеджер и победитель. И реально ведь до драк доходит. А возможна ли сейчас какая-то универсальная, объективная оценка роли Сталина и его периода? Может, она уже есть, а ее все игнорируют».

Захар Прилепин: «Я, может быть, слишком вольную допущу ассоциацию, но дело в том, что никакое примирение ни касательно фигуры Сталина, ни касательно вообще России как таковой, российского пути, российской истории, нашего места в мире — невозможно никогда, ни при каких обстоятельствах. Как мы понимаем, весь земной шар, все финансовые корпорации, все исторические и экономические довлеющие силы не устроит Россия в том виде, в котором мы пребываем. И мы, конечно, же, смотрим на фигуру Иосифа Виссарионовича Сталина как на крайне сложную, крайне противоречивую фигуру, и мы прекрасно помним, какое количество людей уничтожали просвещенные прекрасные западные демократии и в XX веке, и в XIX, и в XVIII, какое количество людей, наций и народов, экономик и культур они истребили на своем пути. Поэтому на любую, что называется, „предъяву“ по поводу Сталина у нас есть свои собственные „предъявы“. А вот то, что он сделал, собственно, для спасения народа, народов России в 41–45-м годах — это останется навсегда в памяти народной, потому что он всегда будет ассоциироваться с победой, самой удивительной, самой волшебной победой в истории человечества. При всем том, что, конечно же, никто не забудет и никто не собирается прощать весь этот кровавый беспредел и месиво 37-го и 38-го года. Вот такое вот противоречие. Неизбежное и неизбывное».