Выставка в память о великом пожаре открылась в Лондоне

Ничто так не красит средневековый город, как полное его уничтожение. Лондон середины XVII века был смрадным, узким, темным. Помои и содержимое ночных горшков выплескивалось из окон прямо на улицу. Поэтому архитектором нового Лондона можно назвать не столько сэра Кристофера Рена, сколько булочника Томаса Фарринера. Это он спал сном праведника, когда искра из его печи прыгнула на циновку и разбежалась по городу, как вирусное видео по Интернету.

Мериал Джитер, куратор Музея Лондона: «В результате пожара Лондон перестроили, он стал шире, безопасней и красивее. Под слоем пепла археологи нашли целый пласт утерянных и обгоревших вещей».

Люди успели зарыть драгоценности: кто вино, кто ключи от дома, где деньги лежат. Но вино даже в погребе под землей вскипело глинтвейном и лопнуло, а ключи сгинули вместе с домом и деньгами. Тысячи людей после пожара приготовились начать жизнь если не с белого, то с черного листа.

Хотя Лондон нового образца всего на 40 лет старше столицы Российской Империи — Санкт-Петербурга, на строительство города у англичан, в отличие от Петра I, денег не было вообще. Какие там Трезини и Растрелли, проспекты, дворцы и набережные. В Лондоне был один главный архитектор — Кристофер Рен, автор собора Святого Павла. Прочими сооружениями занимались сами погорельцы, скопив на стройку деньги без всяких кредитов, но тоже не меньше, чем за десять лет.

Подробности — в репортаже корреспондента НТВ Лизы Герсон.