Минэк сообщил о применении китайских принципов управления экономикой

Российская модель управления экономикой в последние годы все больше учитывает китайский опыт. Об этом «Ведомостям» сообщил министр экономического развития Максим Решетников в ходе визита премьера Михаила Мишустина в Китай.

Глава Минэка назвал два принципа, характерных для системы КНР, которые стали применяться в России.

По словам министра, значительно удлинились горизонты планирования. Сейчас период до 2030 года рассматривается скорее как среднесрочный, планы по решению стратегических вопросов расписываются до 2040–2045 годов. «Понятно, что в условиях сложившейся турбулентности и возможных отклонений от ожидаемых трендов планировать некоторые вопросы на перспективу 15–20 лет довольно сложно. Но развитие технологий, строительство инфраструктуры, переориентация на Восток — это, без сомнений, устойчивые тренды, и здесь мы ориентируемся на длительные сроки», — пояснил Решетников.

Еще одно направление, по словам министра, это мониторинг спроса. Власти оперативно реагируют на спад потребления и компенсируют это за счет бюджета. В том числе, отметил Решетников, значительно лояльнее стала политика заимствований. «В последние годы мы значительно меньше стали бояться брать в долг и начали гораздо больше использовать дефицит бюджета как инструмент развития экономики», — пояснил глава Минэка. Но, по его словам, очень важно следить за эффективностью вложений, поскольку при интенсивных расходах бюджета становится меньше проектов, которые создают высокую добавленную стоимость.

«С одной стороны, мы видим все результаты Китая и это вызывает глубокое уважение. С другой, важно не переинвестировать в инфраструктуру, а вкладывать также в развитие технологий. Часто это высокорискованные проекты, которым нужны госвливания», — пояснил он. Решетников уточнил, что перенять чисто механически китайскую модель невозможно. Но в России внимательно анализируют и принимают во внимание опыт коллег.

Собеседник, близкий к Кремлю, подтвердил газете, что власти действительно гораздо больше стали применять характерные в том числе для китайской модели подходы к управлению экономикой. Главное изменение это достижение качественно иного уровня координации между бюджетной и денежно-кредитной политикой. Правительство и ЦБ теперь формируют свои планы, исходя из общей цели: устойчивого повышения ВВП при условии сохранения финансовой стабильности. При этом принципиально обеспечить именно долгосрочный рост, поскольку на коротком горизонте разогнать экономику довольно просто через ее насыщение ликвидностью. Раньше на практике решения в рамках бюджетной и монетарной политики часто принимались изолированно, исходя из локальных ориентиров институтов, таких как уровень госдолга или инфляции.

В Китае, как и в России и в большинстве стран мира, за реализацию ДКП отвечает центральный банк — Народный банк Китая (НБК), а бюджетом управляет министерство финансов. Однако оба института подчинены Госсовету — это китайский аналог правительства. По сути, главная цель экономической политики КНР — это повышение ВВП. В марте китайские власти утвердили цель по росту экономики на 2023 год на уровне в 5%. Исходя из этого ориентира, минфин формирует бюджет, а ЦБ — размер кредита экономике. Инфляция официально не таргетируется, что, впрочем, не означает, что власти КНР ею пренебрегают. Согласно законодательству, конечной целью НБК является обеспечение стабильности нацвалюты для поддержки экономического роста.

В своих выступлениях руководство регулятора раскрывает, что такая стабильность складывается из устойчиво низкой инфляции и близости валютного курса к равновесному уровню. У НБК есть и количественная цель по инфляции, но она не является постоянно действующей, а устанавливается ежегодно на один год. В среднем таргет по инфляции составляет около 3%. Но, по сути, это не столько цель, сколько максимально допустимое значение. В Китае диверсифицированная экономика, что вместе с управляемым курсом юаня позволяет обеспечивать довольно эффективный контроль над инфляцией. Помимо этого сглаживать рост цен помогают довольно активно применяемые административные меры по ограничению удорожания социальных товаров.

Как заявил «Ведомостям» экономист Виктор Тунев, китайская модель это лучший пример взаимодействия монетарных и фискальных властей для достижения макроэкономических целей. Какими бы ни были дефицит бюджета, условия внешней торговли или внутренние ковидные ограничения, курс юаня остается относительно стабильным, при этом он не фиксированный, а медленно двигается за корзиной других валют.

Но, по мнению эксперта, нам до китайской модели еще очень далеко. Ключевое отличие в финансовой сфере: это регулирование потоков капитала, управление валютным курсом и процентными ставками на длинном горизонте. Экономист резюмировал: если признаки негласного управления курсом рубля можно было найти во второй половине 2022 года, то все остальные элементы у нас практически отсутствуют.