Потолок цен на нефть и газ: оптимистичные и пессимистичные прогнозы для России

Еврокомиссия предлагает при цене 3000 долларов за тысячу кубометров в течение нескольких дней вводить запрет на сделки. И такой высокий потолок поддерживают Германия, Нидерланды, Австрия — газовые европейские хабы, которые тоже могут зарабатывать на продаже. Понизить потолок до 2400 долларов предлагают Бельгия, Польша, Италия, Греция. Против введения потолка выступает Венгрия.

Но газовые потолки в ЕС сейчас мало касаются российского газа, так как его объем в общем потреблении Европы с начала года упал с 40% до 10%. Попытка его ввести — следствие и внутренних европейских причин, и политики избавления от российского газа. То, что влияет на цену газа в Европе сейчас, влияло на нее и до начала боевых действий на Украине, так как Еврокомиссия перешла к политике формирования биржевых цен, чтобы уйти от долгосрочных контрактов с Россией.

Что касается влияния на российский федеральный бюджет, то нужно высчитывать и доходы России от газа, и последствия еще одного потолка — нефтяного. Пока в этом году, если брать чистые данные Минфина, несмотря на всю санкционную суматоху и переориентирование поставок, нефтегазовые доходы, поступившие в федеральный бюджет за 11 месяцев уже выше, чем в прошлые годы. В предыдущие были около 8 триллионов рублей за нефть и газ, сейчас уже более 10 триллионов. Но нефть сейчас приносит бюджету больше, чем газ.

Евросоюз, Великобритания, США, Канада, Япония и Австралия установили максимум на покупку российского барреля в 60 долларов. На нефтяных биржах баррель сейчас продают по цене 70–80 долларов, то есть Россию выключают из рыночных механизмов, пытаясь снизить выручку Москвы. Но по текущим контрактам Россия нередко поставляет нефть со скидкой. Причем основные покупатели — Китай и Индия — не присоединяются к потолку цен и по устраивающей их цене берут большие объемы российской нефти. Причем на Индию давят и США, и Евросоюз.

Но даже аналитики в сфере энергетики, прогнозируя, что будет с выручкой России на энергетическом мировом рынке, пребывают в стадии неопределенности и не исключают как пессимистичные, так и оптимистичные сценарии для федерального бюджета в следующем году.

Сергей Пикин, директор Фонда энергетического развития: «Все потери наши в этом году — это скидка, которую мы даем за наши энергоресурсы, за нефть, за уголь. По газу скидок не было, газ торговался на безумных значениях, которых не было никогда в истории. Правда, объемы продажи упали в 10 раз из-за взрывов „Северных потоков“».

Александр Фролов, заместитель генерального директора Института национальной энергетики: «Если действия ЕС по ограничению доступа к системе морских перевозок для российской нефти скажется на доступности нефти в целом, не только российской, а вообще, если возникнет дефицит — а теоретически он может возникнуть — тогда система, предложенная ЕС и США, приведет к росту цен».

Игорь Юшков, ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности: «Большой вопрос в том, сколько мы сможем экспортировать. Мы готовились к введению потолка цен на нефть, мы формировали лояльный себе флот, но какой размер у этого флота, никто сейчас сказать не может, это, по сути, засекреченная информация, поэтому мы не можем сказать, какие объемы мы сможем экспортировать, а какие — нет. И от этого будет зависеть, сколько мы будем получать».