Культурная общественность Петебурга осудила выходку блогера в Эрмитаже

Неделю назад некий любитель соцсетей — Кирилл Смородин — выложил у себя в Instagram пост о том, как он повесил в Военной галерее 1812 года свой портрет в мундире. Свой поступок он проиллюстрировал снимками своей подруги, которая фиксировала реакцию посетителей на происходящее. В Петербурге активно обсуждают этот случай, но вряд ли в том ключе, который бы мог порадовать автора.

Также стала известна реакция Эрмитажа — музей обратился в петербургскую прокуратуру с просьбой оценить действия гражданина на «предмет возможного нарушения им законодательства Российской Федерации, в том числе в части публичного оскорбления памяти защитников Отечества».

Пока не известно, какую оценку дадут этой выставке одного портрета правоохранители, но в культурных кругах Петербурга этот поступок стал поводом для широчайшей дискуссии о том, что многие молодые художники страдают от закрытости арт-индустрии, что им сложно пробиться на выставки и подобные поступки могут быть вызваны либо нервным срывом, либо тонким расчетом внезапно осознавшего себя таланта. Приводили в пример случай с Бэнкси, который незаметно разместил свои работы в крупнейших музеях Нью-Йорка.

Правда, участники дискусий единогласно сошлись на том, что индивиид, выставивший свой портрет в Эрмитаже, мягко говоря, не Бэнкси, а его портрет лишен каких-либо художественных достоинств. Это заметила даже смотрительница зала, которая тут же сняла его со стены. И далее споры переместились в область психопатологии. Обсуждалась как сама личность внезапного экспозициониста, так и возможные ее девиации. В частности, почему он выбрал для своего портрета именно военный жанр, а не стал изображать себя, скажем, в античном стиле.

В любом случае представители петербургской обществености осудили этот поступок, назвав его ярким образчиком процветающей в соцсетях пошлости, и выразили надежду, что Эрмитаж проведет соответствующую проверку во избежание повторения подобных инцидентов.