Новый взгляд на «Собачье сердце»

В Амстердаме сегодня без помощи галлюциногенных веществ можно будет увидеть оживший скелет собаки. Так выглядит главный герой оперы по булгаковской повести «Собачье сердце». Сегодня — мировая премьера.

Историю о пересадке человеческого гипофиза в мозг собаки переложил на музыку русский композитор-авангардист Александр Раскатов, живущий сейчас во Франции. Помимо традиционных для оперы инструментов, он использовал балалайки и мегафоны, с помощью которых передают шариковское рычание.

Корреспондент НТВ Андрей Шилов посмотрел и послушал.

Врач превращает собаку Шарика в человека Шарикова, ужасается и превращает обратно в собаку. «Собачье сердце», запрещенное при жизни Булгакова и напечатанное у нас через 62 года после написания, уже в последние годы советской власти еще и благодаря фильму Владимира Бортко воспринимается во многом как политическая сатира.

Александр Раскатов, композитор, автор оперы «Собачье сердце»: «Этот сюжет совсем не черно-белый для меня. Есть моменты, где я настаивал, что этого человека, Шарикова, можно где-нибудь и пожалеть. Когда он остался без невесты, например, только потому, что он был собакой в прошлом. Какой бы он там ни был. И имеет ли право потом тот творец, который его создал, взять его жизнь назад».

Конечно, опера упрощает историю, но в чем-то это возвращение к оригинальным идеям русского классика, но на современном музыкальном языке.

Сергей Лейферкус, исполнитель партии профессора Преображенского: «Музыка современная до мозга костей. Там есть, помните у Образцова спектакль „Необыкновенный концерт“, там был унитаз? Вот здесь примерно то же самое, но только с барабаном. Вот такой барабан, у него кожа только снизу. Такие вот вещи, которые у меня ассоциируются именно с образцовским спектаклем».

Постановка Саймона Макберни на сцене Оперы Нидерландов, специализирующейся на современном материале. Международный состав — российско-американско-финско-французско-голландский. Симфонический оркестр и балалайки, саксофоны и мегафоны.

«Разруха не в клозетах, а в головах», «Я не люблю пролетариата», «Котов душили-душили» и бессмертное: «Желаю, чтобы все!». «Собачье сердце» растащено на цитаты и, с одной стороны, интересно услышать, как все это поется, а с другой — вообще как фантасмагорию на советском материале переварил универсальный жанр оперы.

Сергей Лейферкус, исполнитель партии профессора Преображенского: «Не говорите за обедом о большевизме и медицине. И Боже вас сохрани, не читайте за обедом советских газет».

Либретто написал директор «Ла Скала» Чезаре Мацонис, потом текст перевели на русский, и композитор Александр Раскатов его отредактировал.

Александр Раскатов, композитор, автор оперы «Собачье сердце»: «Из песни слов не выкинешь. Я решил, что Шариков — он такой, какой он есть. Там есть такой сон профессора, кошмарный сон, Шариков поет, извиняюсь, матерную частушку, которую, наверно, знает очень много людей. Я не хочу ее здесь цитировать».

Булгаковского хэппи-энда не будет: все мы немножко Шариковы. От первоначальной идеи выпустить на финальную сцену 250 живых псов отказались, но, судя по реакции зрителей на прогонах, авторы услышат от критики классическое: «Ай да сукин сын!»