Максим Топилин: каждое последующее движение вверх гораздо сложнее предыдущего. Эксклюзив НТВ

О снижении доходов россиян

Я считаю, что в этом году не будет драматичного падения реальных зарплат. Они будут, может быть, чуть-чуть снижаться, реальные зарплаты. Но это будет все-таки в пределах 3–4%, если же, опять-таки повторюсь, не будет какого-то всплеска по инфляции. В Минэкономразвития говорят, что все-таки мы будем находиться в пределах 7–8, может быть, 9%. Поэтому вот таких снижений драматических, неприятных снижений по реальным доходам, по реальным зарплатам, по доле населения ниже прожиточного минимума, которые были в 2015 году, мы не прогнозируем.

Что нас больше беспокоит вот в этих цифрах по населению, которое находится ниже черты бедности: 60, а то и 70% вот из этих бедных — это семьи с детьми. Это давно доказанный факт: когда рождается ребенок, а когда тем более рождается второй ребенок… доходы резко снижаются, потому что мама уходит с работы в отпуск по уходу за ребенком. Конечно же, в прошлом году и позапрошлом году эту ситуацию мы серьезным образом, конечно, корректируем. За счет того, что были реализованы программы по детским садам. Понятно, что когда есть возможность устроить ребенка в детский сад, ты можешь вернуться на работу, и здесь проблем не должно возникать.

О материнском капитале

В прошлом году мы приняли закон, который позволил по 20 тысяч наличными деньгами взять в виде помощи из материнского капитала. Два миллионов человек воспользовались. То есть практически все, кто имел такую возможность и кто имеет относительно низкие доходы, воспользовались этой программой. То есть 20 тысяч — это существенное подспорье. Конечно, хотелось бы, может быть, и больше, но мы все-таки исходим из того, что целевое направление маткапитала должно сохраняться.

Сейчас тоже спросили, какие меры в антикризисный план войдут по поддержке семей, которые владеют материнским капиталом. Мы пока обсуждаем с коллегами, что это будет продление прошлой программы — тоже по 20 тысяч семья сможет получить наличными. Либо это будет какая-то другая модицификация, возможно, с четом критериев нуждаемости.
Но какой-то денежный эквивалент — он останется. Для этого надо будет подготовить закон,рованн принять его в весеннюю сессию.

О поддержке рынка труда

Мы предусмотрели в плане три миллиарда рублей — это гарантированная величина. Еще семь миллиардов — это резерв. Будем смотреть, как будут развиваться события. Пока каких-то резких изменений мы не видим. Но мы всегда исходили из того, что, несмотря на то что есть программа поддержки автопрома, вагоностроения, легкой промышленности, других секторов, в любом случае предприятия сейчас испытывают колебания в спросе.

Сейчас, допустим, АвтоВАЗ переходит на четырехдневку вместо пятидневки. Что это означает? Это означает, что люди теряют заработную плату. Это снижение подоходного налога в бюджеты субъектов. Поэтому мы программы, которые в прошлом году были реализованы в 18 регионах, подстраивали под те предприятия и под те регионы, которые имеют, допустим, крупное предприятие с достаточно высокими рисками. Если это моногород, например, как Набережные Челны, как Тольятти, как Тверь, допустим, (там имеются) социально значимые предприятия. Ведь понимаете, когда у руководства региона, у нас, у директора предприятия есть такой рычаг, когда он может людей загрузить какими-то временными работами… То есть если они новую программу какую-то осуществляли, допустим, по импортозамещению, по перестройке с одних производственных линий на другие, мы помогали с тем, чтобы они могли вот этот весь процесс реализовать. Если мы понимали, что они должны обучить работников, дать им новые компетенции для именно нового производственного цикла.

В прошлом году мы, на самом деле, подходили к этим средствам очень экономно, и всего потребовалось на эту программу чуть менее 3,5 миллиарда рублей.

О самых «рисковых» отраслях

Я думаю, что в любом случае наиболее рискованными отраслями будут оставаться и автомобильная промышленность, и связанные с ней производства автокомпонентов по цепочке, вообще машиностроение и где-то, может быть, транспортное машиностроение. Это производство различной техники для строительства…

Просто получить заказы одномоментно, состыковать все цепочки, переориентироваться на рынки, если мы хотим выходить на экспорт нашей продукции, по автопрому и по вагонам, и так далее, — это не происходит за одно мгновение. Это работа, которой предприятия занимаются, которая занимает у них много сил. Это стыкуется с режимами поддержки, которые сейчас включаются по линии поддержки российского экспорта. Это вот всё — такая практически ручная работа, ручная настройка, но вот пока вы этого не сделали, пока вы на эти рынки новые не вышли и не законтрактовались, и эти заказы не пришли, приходится сохранять трудовые коллективы. Безусловно, мы исходим из того, что где-то должна происходить и оптимизация.

Сейчас принято решение по продлению программы поддержки ипотеки. Но мы видели, что в прошлом году, по данным Росстата, стройка сбросила 10% численности. Это самый весомый был показатель. Никто из отраслей так не сократился с точки зрения численности… Я считаю, что строительный сектор будет тоже достаточно рискованным.

О безработице

Я думаю, что мы будем находиться где-то в пределах 6–6,2–6,3% по 2016 году, что является, на мой взгляд, приемлемым, то есть это не критично. Хотя, как я уже сказал, предприятия, которые будут иметь какие-то сбои с заказами, с контрактацией, — им потребуется помощь.

О «серых» зарплатах и выходе из тени

По нашим оценкам, (в России) порядка 15 миллионов человек, которые работают «в серую», за которых не уплачиваются налоги, страховые взносы… Если считать (не поступивший в бюджет) подоходный налог, трудно оценивать. Если считать (не поступившие) страховые взносы, то это около 500 миллиардов рублей страховых взносов.

Такой путь, когда мы выявляем что-то и говорим о том, что надо заключать трудовой договор, — это не экономический способ. Хотелось бы всё-таки найти экономический способ, хотя честно могу сказать, что ответа на этот вопрос у меня нет… Мы ищем варианты пока. Ещё раз скажу, что у меня рецептов нет, но это огромные, огромные резервы для того, чтобы пополнить страховые системы, налоговые системы. И, наверное, всё-таки большая часть населения, которая не занимается такими вещами, то есть работает легально, должна быть тоже, в общем-то, недовольна тем, что происходит.

В прошлом году мы легализовали порядка двух миллионов человек в качестве трудовых отношений. Это нам дало порядка пяти миллиардов доходов дополнительных доходов в бюджет Пенсионного фонда.

О продолжительности жизни

Я считаю, что мы сможем достичь продолжительности жизни 73 года где-то, наверное, ближе к двадцатым годам. То есть это может быть 2018, 2020 годы. 75 — это всё-таки за пределами где-то 2025-года. Но для этого нам, конечно, нужно сделать прорыв в снижении смертности. Потому что по рождаемости мы фактически все резервы исчерпали.

Мы уже сейчас имеем количество женщин в репродуктивном возрасте гораздо ниже, чем 3–4 года назад. И то, что мы держимся на уровне 1 900 000 рождений, грубо, и то, что мы практически не падаем по этому показателю, — может быть, даже не все демографы верят в то, что это происходит на самом деле.

Огромный потенциал снижения показателей смертности и, соответственно, роста продолжительности жизни. У нас за прошлый год порядка 400 тысяч рабочих мест с вредными условиями труда было выведено из экономики, из производства. Они были заменены новыми рабочими местами. Очень серьёзный такой ресурс. То есть я считаю, что 2018–2020 год — мы можем достичь 73-х лет. Но каждое последующее, как вы понимаете, движение вверх, — оно гораздо более сложное и тяжёлое.