Сегодня вечером на НТВ — новая серия уникального документального проекта «Революция LIVE» о событиях 100-летней давности.
Как случилось, что и
Если бы в марте 1917 года правые партии не сделали всю работу за большевиков, Россия могла стать конституционной монархией, Ленин остался бы в Швейцарии, и не было бы ни «мирового коммунистического движения», ни кровавых тоталитарных режимов. Сто лет назад все решилось на площади перед Таврическим дворцом, куда восставшие солдаты пришли, не зная, кому вручить революцию.
В Таврическом дворце, где заседала Государственная дума, все были удивлены и даже немного напуганы приходом революционных войск. Никто их сюда не звал, и было непонятно, что с ними делать.
Лидер меньшевиков в Думе Николай Чхеидзе был страшно напуган солдатским восстанием, в Таврическом дворце — паника, многие народные избранники просто разбежались, почувствовав, что дело плохо. В момент, когда движение могло повернуться куда угодно, именно старая элита нанесла последний удар по царизму.
«Мы спаялись с революцией, с горсточкой негодяев и маньяков, которые знали, что хотели гибели России», — говорил в эти дни монархист Шульгин, который ехал к царю уговаривать его отречься. Начальник царского штаба, генерал Алексеев, который 10 дней назад предупреждал, что Николай II губит семью и себя, и председатель Думы Родзянко, говоривший о том же, вскоре сами убеждали царя покинуть престол.
Императрица 2 марта еще надеялась и писала Николаю II. «Дума и революционеры — две змеи, которые, как я надеюсь, отгрызут друг другу голову, — это спасло бы положение». Она всегда подозревала, что думцы — бунтовщики, но не видела, что петроградская толпа ждала от лидеров совсем других качеств.
Из дневника Зинаиды Гиппиус: «Нежное безвластие думцев. Между тем ясно: если не будет их власть, будет очень худо России. Они чужаки, а те — левые — хозяева».
Еще не наступило 2 марта. Именно в этот день Ленин в Швейцарии узнает из газет о том, что в России — революция.